Размещено на сайте 13.09.2007.

Надежды людей, правильно мыслящих, осуществимы.
Демокрит

Введение

Спустя всего лишь три года после выступления Г.С.Альтшуллера на Совете Ассоциации с прогнозом развития ТРИЗ [1] становится ясно, что надежд на реализацию намеченных патриархом перспектив практически нет. Главный тезис Альтшуллера - наступает эпоха взрывообразного распространения ТРИЗ, и это связано с приходом поколения просвещенных руководителей которые наконец-то скажут: «Мы внедрим все, что ты хочешь. Давай!» - находится в противоречии с объективными возможностями госчиновников влиять на ситуацию в науке и технике. Прогноз оказался неадекватным реальности сегодняшнего дня, потому что не были учтены важные структурные изменения в прогнозируемом процессе. Ценность этого отрицательного результата вот в чем: выявившееся несоответствие указывает на завершение фазы быстрого роста ТРИЗ и на необходимость строить прогнозы развития этого ноумена¹ с позиций стратегического планирования, которое совсем не сводится лишь к отслеживанию масштабов, как то неявно предполагалось в [1]. Дискуссионными представляются и два других тезиса Г.С.Альтшуллера: во-первых, что «в ТРИЗ уже все выбрано», во-вторых, что «ТРИЗ станет объектом продажи — сначала за границей, а потом и в стране».

Обсуждение этих положений подчинено следующей цели: выяснить причины парадоксальной неадекватности фактической распространенности ТРИЗ ее очевидной эффективности. Эта задача требует анализа принципиальных границ распространения ТРИЗ и производных от нее компьютерных технологий, таких, в частности, как известная программная система «Изобретающая машина» (ИМ).

Распространение ТРИЗ

ТРИЗ — не теория, а учение

Сделаем утверждение, из которого выведем все следствия, — ТРИЗ есть не теория, а учение об организации процесса творчески продуктивного мышления, иными словами, эвристика, доктрина изобретательства.

По Вебстеру [2] наука есть раздел исследований, касающихся наблюдения и классификации фактов и установленных или строго количественно сформулированных проверяемого типа законов, в основном посредством индукции и гипотез, в то время как учение есть принцип или совокупность принципов в некотором разделе знания. Наука опирается на парадигму Галилея [3], согласно которой следует— измерить все, что измеримо, и сделать измеримым все, что таковым еще не является. Отсюда и акцент на количественное установление законов в определении науки по Вебстеру.

В свете этих уточнений ясно, что ТРИЗ есть учение, а не научная теория. ТРИЗ игнорирует измерительную информацию, поэтому отказ от попытки метризовать «изобретательское пространство» освобождает ТРИЗ также от необходимости использования формул и формальных преобразований. Таким образом, будучи «совокупностью принципов» [2], ТРИЗ не совмещается с научной теорией в ее главном, критериальном, признаке — определяющей роли числа. В то же время, как показано, например, в [4], научные теории вполне поддаются истолкованию в тризовских терминах, что подразумевает возможность использования ТРИЗ в качестве инструмента, сильного эвристического средства для разработки научных теорий. Обратное, к сожалению, неверно: результаты теорий рассматриваются ТРИЗ как материал для пополнения базы знаний, но вовсе не как повод для пересмотра ее собственной методологии. Это оставляет ТРИЗ единственную магистраль прогресса — саморазвитие.

Другим существенным признаком ТРИЗ как учения является холизм (holos по-гречески означает «целое»), т.е. установка на изучение эмержентных² целостностей и способов их перехода от низших форм к высшим. Гносеология ТРИЗ сближает ее с восточными диалектическими философскими системами и, одновременно, противопоставляет идее редукционизма — фундаменту западного технологического чуда.

Учения (любые) формируются в недрах национального культурного архетипа³, который, будучи «информационной сверхмашиной» [6], одновременно служит еще и фильтром на пути распространения чужого социального опыта. Между тем, аккумулирование мирового опыта — процесс, неизбежный во всех обществах, — происходит по определенным законам. Содержательный смысл их в том, что, невзирая ни на какие затраты в освоении чужеземных новшеств, часть их безвозвратно отторгается, притом вовсе не по чьей-то конкретно вине. Примером [5] может служить попытка распространения опыта США в организации производства на оккупированную Японию в 40-х годах. Национальная культура сильно истощенной мировой войной страны оказалась тогда почти непреодолимым барьером для экономических know-how передовой Америки. Но еще более жестким фильтром оказалась американская культурная традиция по отношению к аналогичному японскому опыту. В 70-е гг. специалисты по менеджменту в США пытались заимствовать идею японских «кружков качества». Однако уже в 80-е гг. американские бизнесмены, признавая эффективность японского опыта, пришли к выводу о его несовместимости с господствующим на континенте характером производственных отношений.

Подчеркнем принципиальное различие в способах распространения научной и эвристической продукций. Если научные теории рождаются и распространяются вне всякой связи с этно-культурным базисом, то эвристики такой благодатью не располагают, поскольку имманентный им этнический фенотип заложен в них на мировоззренческом уровне. Физические теории не создаются, а открываются. В технологиях же доминирует изобретательство. Перенос на технологии скрытых в эвристических приемах и методах национальных фенотипов, собственно, и порождает пресловутые проблемы распространения. Так, например, отмечается [7], что попытки внедрения в Китае систем поддержки решений были неудачными, при этом в качестве наиболее вероятной причины выдвигается гипотеза культурных различий Запада и Китая.

Кому нужна ТРИЗ

Предсказывая ТРИЗ коммерческое распространение за рубежом, Г.С.Альтшуллер, по всей видимости, подразумевал коммерческие услуги в форме инжиниринга, оказываемые зарубежным заказчикам отечественными профессионалами ТРИЗ. Нет никаких сомнений, что этот сервис перспективен. Другое дело - сама ТРИЗ как интеллектуальный продукт на продажу. Можно смело утверждать, что на Западе ТРИЗ разделит участь японских "кружков качества", know-how которых даже при большом желании невозможно воспользоваться. ТРИЗ на Западе не привьется. Для западной аудитории в понятие научного метода вкладывается только тот смысл, который освящен религиозно-философским авторитетом Р.Декарта и сводится [8] к следующим постулатам:

- начинать индукцией с простого и очевидного;

- все следствия получать дедукцией, следя за тем, чтобы сохранялась непрерывность цепи умозаключений;

- критерием истинности результата считать логическую непротиворечивость выводов.

ТРИЗ, предлагаемая западной аудитории (в качестве, заметим, теории), предписывает делать все в точности наоборот:

- начинать апагогией⁴ с противоречия, отыскание и стандартное формулирование которого есть далеко не простая и не очевидная задача;

- все следствия, т.е. утверждения в форме гипотез, получать абдукцией⁵, что в принципе исключает всякую непрерывность цепи умозаключений;

- критерием истинности результата считать замену одного противоречия другим.

Хотя абдукция в аристотелевой триаде "индукция - дедукция -абдукция" и является ведущим от правила к новому знанию (утверждению в форме гипотезы), она не получила распространения в экспертных системах и процедурах. Причина, по-видимому, в том, что редукционизм, господствующий в мышлении западной «образованщины», включает в себя комбинацию лишь индукции и дедукции. Став составной частью западной культурной традиции, картезианская философия на мировоззренческом уровне отказывает в доверии любому рассуждению, содержащему логический скачок. Иными словами, ТРИЗ при всей ее плодотворности, остроумии результатов и наглядности должна вызывать естественную настороженность у выпускника западного унизерситета. Ради овладения методологией ТРИЗ ему надо идти на радикальную перестройку сознания, что в условиях отсутствия гарантированного результата для данной — венчурной по смыслу — интеллектуальной технологии требует сильной личностной мотивации.

Нынешнее «растрепанное», по удачному выражению сотрудника НИЛИМ Л.С.Бачило, состояние ТРИЗ напоминает состояние химии в 1869 году, накануне открытия Д.И.Менделеевым периодического закона. Для своей реализации такая ТРИЗ требует специальной социальной роли — адепта учения. Не знатока теории, ибо теории-то нет, а именно приверженца, последователя, энтузиаста. Разница, заметим, колоссальная: теорией можно овладеть по обязанности и пользоваться ее выводами нетворчески, рутинно; учение требует самоотдачи, нуждается в апологетике и гибнет от прагматизма. Превращение химии из учения, доступного лишь посвященным, в науку вытеснило адептов и породило инженеров-химиков.

Рассмотрим социальный портрет адепта ТРИЗ и оценим плотность этой популяции в стране и в мире.

Если разделить человечество на шесть категорий — пророков, гениев, таланты, способные, норма и отсталые, то можно утверждать что в учениях нуждаются только две категории — десятки тысяч талантливых людей и миллионы способных. Именно эти категории, ставящие самореализацию над обыденными радостями жизни, и составляют потенциальный контингент адептов ТРИЗ. Если учесть, что у человека мотивированного множество путей самореализации (бизнес, политика, семья, спорт, религия и т.д.), то становится очевидным, что существует немного людей, некорыстно ориентированных на творческие виды деятельности — в науке, искусстве, изобретательстве. Стало быть, число адептов ТРИЗ при благоприятных обстоятельствах может достичь лишь нескопьких десятков тысяч человек во всем мире. Отметим, что, учитывая ее рейтинг, это довольно значимая социальная группа.

Получается, что распространять методологию ТРИЗ на Западе бесперспективно. В то же время, не исключен интерес к учению ТРИЗ в Китае и странах Юго-Восточной Азии. Правильнее всего было бы пропагандировать ТРИЗ/ИМ не в Нью-Йорке, а в англоязычных, но населенных преимущественно этническими китайцами, постиндустриальных мегаполисах — Гонконге и Сингапуре, располагающих быстро растущими, но еще не сложившимися университетами.

«Все ли выбрано в ТРИЗ?»

Теперь о тезисе, гласящем, что в ТРИЗ "все выбрано". Это типичный случай иллюзии конечной сути вещей. Опираясь на проведенную выше аналогию между нынешним состоянием ТРИЗ и состоянием химии в 60-х годах прошлого века, можно предположить, что неизбежным этапом эволюции ТРИЗ должна стать «Периодическая система элементов» Г.С. Альтшуллера, в которой технические решения (элементы) могут быть упорядочены закономерно, а не по прагматическим (субъективным) соображениям. Этой цели идеально отвечает так называемая кинематическая система единиц P.O. ди Бартини [9], табулирующая всю совокупность законов сохранения физических величин на основе открытой им общей аналитической связи между фундаментальными константами. В основе теории Бартини лежит (3+3)-мерная концепция изоморфизма вероятностных, геометрических и физических соотношений, позволяющих унифицировать запись законов природы. Она есть именно то, в чем состоит принцип саморазвития ТРИЗ — не попытка что-то «подправить» с помощью частной прикладной теории, а обращение к структуризованной форме мировоззренческого осмысления и научной систематизации накопленного за полвека существования учения бесценного, но «растрепанного» эвристического опыта. Стремление к структуризации (симметризации) есть движущее начало науки, организующей теоретическое естествознание как целостность посредством принципов симметрии и сохранения.

Поставить здесь точку было бы нелогичным, поскольку проблема распространения ТРИЗ теперь уже неразрывно связана с ее компьютерными воплощениями. Среди таковых наиболее развитыми и продвинутыми к потребителю являются версии программного продукта, распространяемые в рамках проекта «Изобретающая машина», реализуемого минской научно-исследовательской лабораторией изобретающих машин (НИЛИМ). Попытаемся взглянуть на проблему распространения производной от ТРИЗ компьютерной ИМ-технологии с позиций НИЛИМ как организации, активно утверждающей себя на отечественном и зарубежном рынках интеллектуального софта.

Распространение ИМ

Ареал распространения ИМ должен, по идее, лежать внутри ареала распространения ТРИЗ, а перспективам ИМ-технологии, соответственно, должен ставиться некий предел, определяемый состоянием ТРИЗ. Таков, по-видимому, должен быть наиболее общий ответ на вопрос о границах распространения ИМ, вытекающий из предыдущего раздела настоящей работы. Однако это не так.

Новая информационная технология, известная под названием «Изобретающая машина», потенциально есть нечто большее, чем переложенная на компьютер ТРИЗ; она в своей сути Organon -«орудие мышления» [10]. В силу этого ее нельзя причислить к тому классу информационных технологий, с которым связывают обобщающий термин brainware, то есть к системам поддержки решений, САПР, информационно-поисковым системам (ИПС) и прочим средствам интеллектуализации деятельности ИТР. Все это — дедуктивные машины, соответствующие идее Метода по Декарту: цепь вывода начинается с общего правила и приводит через конкретный случай (или факт) к результату, который не является по своему смыслу новым знанием. Другое дело, в аспекте знания, — абдуктивная «Изобретающая машина». Включая в себя (частично или полностью) свойства перечисленных выше и ряда других подобных информационных технологий, ИМ — этот «новейший органон» — функционально является тем, чем они в принципе не могут служить, — средством производства идей. В гносеологическом же смысле такое орудие умственного труда являет некий эпифеномен⁶ дегуманизации мышления. Проясним это положение. Никогда не прекращавшаяся от зарождения человека дегуманизация его мыслительной деятельности в настоящее время всего отчетливее проявляет себя в предметной области искусственного интеллекта. Суть названного эпифеномена заключается в систематическом вытеснении человека с его прагматическими интересами из его же собственных интеллектуальных достижений⁷.

Оно выражается, в частности, в форме неуклонного опровержения целеполагающих установок исследовательских проектов: ищется одно, находят другое. В равной степени это относится и к ИМ, которая как техническое решение не лежит в плоскости породившей ее постановки задачи о переносе ТРИЗ на компьютер. Идея — избавиться от посредника между проблемой и изобретателем предоставлением последнему дружественного интерфейса с упрятанной в компьютер ТРИЗ — оказалась воплощенной не совсем так, точнее, совсем не так, как ожидалось бы. Во-первых, посредник не устранен, просто теперь он именуется инженером по знаниям. Во-вторых, владение ТРИЗ все равно требуется в не меньшей степени, чем ранее. В-третьих, компьютер - вещь пока еще слишком дорогая, чтобы начальники позволили развлекаться на нем изобретателям, от которых, как всем известно, один вред. Потому, уравняв за непродолжительное время свой тезаурус с базой примеров, прагматичный пользователь охладевает к ИМ — сильные примеры из патентного фонда переписпчы в записную книжку, основные приемы усвоены. Зачем компьютер, если форма тризовского рассуждения с ним оказывается столь же жесткой и трудоемкой, как и без него, «вручную»? Выходит, изначальная цель — приблизить ТРИЗ к изобретателю — достигнута лишь с точки зрения разработчика ИМ, но не ее пользователя. Станем считать, что вопрос о цели, которая традиционно считается известной наперед, на самом деле является открытым. Действительно, если реализация отличается от замысла, то должны же существовать такие цели, которые бы вполне отвечали конкретной реализации, а не абстрактному исходному замыслу. Иными словами, приобретя форму компьютерного инструмента, ИМ, первоначально задуманная как воплощение ТРИЗ, должна обрести собственную парадигму. Она приобрела ее и успешно решает новые задачи, в том числе, из экономики, экологии, социологии и прочих областей, далеких от техники, на которые законы развития ТС не должны были бы распространяться. (См. статью В.И. и В.Л. Корогодиных «Информация — что это такое?» в настоящем номере «Журнала ТРИЗ». Ред.).

Итак, есть действующий инструмент — ИМ — и есть вопрос: нет ли таких задач, с которыми бы ИМ справлялась лучше, чем ТРИЗ, и лучше, чем любой другой известный метод, неважно, компьютеризованный он или нет? И есть даже предварительный (из наиболее общих соображений) ответ — в том смысле, что не может не быть, надо только разобраться с априорной гипотезой. Мысля последовательно, целью, адекватной возможностям ИМ, необходимо считать решение задач на синтез концепций.

Пример концепции — статья X договора СНВ-1, в которой трактуется о мерах по взаимному контролю телеметрической информации, т.е. о принципах доступа к ней договаривающихся сторон. Разработка подобной концепции предполагала нахождение устраивающего обе антагонистические стороны решения следующей противоречивой задачи: вначале синтезировать всеобъемлющее положение о мерах контроля, а затем контролировать соблюдение обязательств другой стороной, не упустив ни одного значимого изменения в ее технической политике, но, в то же время, не раскрыв своих замыслов в части направлений совершенствования СНВ, не ограничиваемых договором. В задаче на синтез такой концепции, помимо стремления к слому компромисса в технико-экономическом аспекте проблемы контроля, необходимо было следовать еще политическим, юридическим, историческим, военным и прочим далеким от логики и физики соображениям. Вопрос о телеметрии просто выходит за пределы функциональных возможностей ТРИЗ, поскольку носителем причины в проблеме контроля выступает информация, не имеющая чести принадлежать к номенклатуре вещественно-полевых ресурсов. (О возможности приложения закономерностей ТРИЗ к информационным системам см. в упомянутой статье Корогодиных. Ред.).

Вопрос о согласовании национальных концепций доступа к телеметрической информации очень долго и бесплодно обсуждался на уровне экспертов. Концепция в итоге была разработана, но как результат принятия лидерами политического решения, а не как результат решения описанной выше научно-технической задачи. Вот для нее-то и подобных ей задач в наилучшей степени и приспособлена ИМ-технология. На переговорах сталкивались ведь субъективные позиции, а не объективные и однозначные логические правила их синтеза. Чем спорить о пристрастиях к тем или иным формулировкам, проще было бы совместными усилиями разработать базовые принципы: машину логического вывода, базу знаний и подсистему объяснения для данной предметной области. Экспертные системы поддержки переговоров известны, но они лишь фиксируют и иллюстрируют противоречия для поиска компромисса. Однако его слом - не единственное и не главное из того, чем ИМ могла бы стать полезной в указанной задаче. Искомая концепция есть не что иное, как основанный на точном знании замысел контроля параметров функционирования некоторых критически важных бортовых агрегатов в ходе полета. Это точное знание может быть сполна обеспечено, если задачу о концепции контроля с самого начала формулировать как «диверсионную» [5] по смыслу. Для этого в рамках диверсионной задачи надо объявить аварией утечку соответствующего вида информации о состоянии бортового агрегата.

Поскольку одновременно с борта по открытому телеметрическому каналу связи передается целый комплекс взаимозависимых параметров, среди которых есть и те, которые казуально связаны с контролируемыми по Договору о СНВ летно-техническими характеристиками (ЛТХ), логично возникает задача о разыскании всех путей, ведущих к «аварии» в смысле утечки информационно ценных для оценки ЛТХ телеметрируемых параметров. Соответствующие доработки сводятся для ИМ к непринципиальным по сути модификациям, позволяющим по заданному составу вектора ЛТХ селектировать цепочки искомых причинно-следственных связей, ведущих к физическим параметрам в телеметрическом потоке. Получаемый ИМ при этом результат в форме перечня «сценариев» возможных утечек может быть независимо перепроверен другой стороной, что переводит предмет переговоров с конкретных текстов на абстрактные, поддающиеся верификации общие принципы. Пример с телеметрией не только иллюстрирует ситуацию, в которой ТРИЗ бесполезна, а ИМ незаменима. Он, если вдуматься, исчерпывает роль априорной гипотезы в таком компьютерном инструменте, как ИМ. Ведь ТРИЗ решает задачи параметрического синтеза, математически классифицируемые как прямые. Оператор прямой задачи существует всегда. Задача же в «диверсионной» постановке относится к классу обратных, у которых вопросы существования, единственности и устойчивости оператора нетривиальны. Диверсификация в широком смысле включает в себя не только и, может быть, не столько задачи, сколько людей с их внутренними проблемами.

Рассмотрим социальный аспект диверсификации ИМ-технологии. Рынок сбыта ИМ-технологии формируют причудливые обстоятельства, при этом некоторые из них неочевидны. Начать с того, что емкость рынка не слишком велика в силу ограниченности контингентов творчески мыслящих. А как с прочими, не отягощенными творческими заботами? Они, к сожалению, неравнодушны к ИМ. Дело в том, что уже одним своим существованием ИМ вызывает у нетворческого склада консервативных людей сильную негативную реакцию, активное недоброжелательство. Нужно ли упоминать, что Именно эта категория всюду плотно заполняет административно-командные структуры? Феномен отторжения новых интеллектуальных технологий (вспомним АСУ) давно и хорошо известен, но плохо исследован. Иначе было бы понятно, почему, например, ТРИЗ большинством ИТР воспринимается, в общем-то, благодушно, в то время как ИМ порождает отчетливую поляризацию суждений и оценок. Дело, конечно, совсем не в каких-то там функциональных возможностях ИМ-технологии, о которой, как правило, знают мало (чаще ничего), и не в стоимости инсталляции программной системы, она почти символическая. Приходится предположить, что ИМ одной лишь манифестируемой целью — дать каждому усилитель творческих потенций — задевает очень бестактно вопрос о наличии таковых. Ведь ИМ вовсе не обещает бездарям равенства с одаренными; напротив, она угрожает гиперболизировать это самое неравенство. Ну, а обостренный социальный инстинкт, восполняющий у отсталых отсутствие творческого начала, абсолютно безошибочно срабатывает на ИМ как на источник угрозы личному интеллектуальному комфорту. С таким предположением можно сопоставить адекватный литературный пример из отечественной классики. В романе Стругацких «Хромая судьба» описывается ситуация, когда безумный изобретатель предложил писателям, собравшимся в доме творчества на чей-то юбилей, испробовать себя на фантастическом аппарате под названием ИЗПИТАЛ (ИЗме-ритель Писательского ТАЛанта). Далее ситуация у Стругацких развивается круто: «Писатели сначала по глупости своей радуются — наконец-то все узнают, что Иванов дерьмо, а я гений. Но потом, когда машина начинает дарить их объективной истиной ... В общем, машину они, кажется, разнесли по винтикам, а на изобретателя сообща написали донос со всеми вытекающими последствиями...»

Нет никаких сомнений, с точки зрения тех, кто всю сознательную жизнь тщательно маскировал некомпетентность (а таких, если верить «Принципу Питера», на руководящих постах больше, чем случайно затесавшихся компетентных энтузиастов), такой аппарат, как ИМ, даже хуже, чем ИЗПИТАЛ.

Ведь кроме всех неприятностей, связанных с тем, что ИМ выполняет функции «умственного силомера», она еще и дает кому-то (не мне!) возможность достичь успеха, ну а это совершенно недопустимо. Отсюда получается чисго тризовская задача о распространении ИМ-технологии: ИМ должна быть усилителем таланта, но при этом ИМ ни в коем случае не должна напоминать о таланте. Сходную ситуацию описывает Л.Рантанен, финский предприниматель, специализирующийся в ТРИЗ-инжиниринге [12]. По его опыту получается, что для продвижения новых компьютерных технологий на весьма консервативный западный рынок интеллектуального софта оказывается целесообразным применять такую уловку, как «новое под видом старого». Такой подход позволяет добиться идеального конечного результата, но ценой полного изъятия из всех текстов рекламной документации любых упоминаний об изобретательском, творческом характере решаемых ИМ-технологией задач. Само собой, необходимо сменить название, заявлять только функции информационно-поисковой системы с базой знаний на основе научной и патентной информации. Особые, нетривиальные возможности ИМ, «утопленной» в доброй старой ИПС, отыщет и активизирует лишь смышленый пользователь. Прочие же из числа тех, кто приобретал систему как справочник, будут отыскивать в ее базе необходимую им патентную или научную информацию и также не останутся внакладе. Каждому по потребностям, при этом о способностях (творческих) и речи нет. Тем самым, принцип «новое под видом старого» усиливается акцентом «умный не спросит, дурак не поймет». Идеальный конечный результат, достигаемый переходом к «матрешечной» структуре ИМ, у которой «снаружи» исключительно справочно-сервисные функции, заключается в том, что такая система будет нужна (и реально полезна) не только одержимым изобретателям, а вообще всем, что радикально меняет ее коммерческую ценность. Для рыночного успеха ИМ должна перестать «изобретать», а должна стать информационной технологией «с человеческим лицом». Но для рекламы можно и нужно подчеркивать ее виртуальные свойства в духе такого, например, распространенного выражения: если Вы сами толком не знаете, чего Вы хотите, приходите к нам, у нас это есть.

Теперь о названии. Лучше всего отражает суть дела научный термин «Органон». Если только он еще не является охраняемым в юридическом смысле, то название стало бы солидным, нейтрально-интеллигентно звучащим на всех языках, привлекательным именем как проекта, так и программного продукта, в отличие от нынешнего названия, которое и на русском-то языке звучит неважно, а при переводе вообще превращается в нонсенс. Начиная с какого-то этапного момента в развитии проекта ИМ, например, по завершении работ над коммерческой версией ИМ-2, было бы уместно сменить архаичное название «ИЗОБРЕТАЮЩАЯ МАШИНА» на античное «ORGANON».

Заключение

ТРИЗ и ИМ-технология, каждая в своем роде, уже столкнулись с проблемой распространения. Известно, что процессу распространения любой ноуменальной сущности отвечает эволюция ее отражения в общественном сознании, полный цикл которой включает в себя четыре этапа: ознакомление, понимание, овладение и трансформация.

Для ТРИЗ выход на соответствующие рубежи — это вопрос изменения стратегии распространения с экстенсивной на интенсивную: надо обрести системную форму, подобную той, которая отличает, например, периодический закон Д.И.Менделеева и закон гомологических рядов Н.И.Вавилова.

Для ИМ, напротив, достижению уровня трансформации отвечает переход к экстенсивной стратегии, включающей не только поиски новых рынков, но и строгое следование принципу соответствия. В контексте проблемы принцип соответствия означает следующее: новая технология, претендующая на более широкую область применения, чем старая, должна включать последнюю как предельный случай. Иными словами, надо расширить толкование функций ИМ, исходя из какой-то общеизвестной программной системы-прототипа. Появление же ИМ из экзотерической теории, а не из другой программы нарушает принцип соответствия и тем дезориентирует потенциального потребителя.

Превращение ТРИЗ в гносеологическую теорию, а ИМ в модификацию, например, информационно-поисковой системы, позволит парировать возможное столкновение с архетипами иных культур. Непроницаемые для эвристик, они прозрачны для универсальных форм знания.

Резюме: неадекватность степени распространенности ТРИЗ/ИМ реальной эффективности и потенциалу этих знание создающих технологий имеет в основе то, что можно назвать разрывом между сознанием обыденным и сознанием научным. То есть, все дело в неучете мотивов потребителя. Если носителя научного сознания отличает потребность в знании, то прочим чаще всего нужна всего только лишь информация. И если преобразовать ИМ в виртуальную ИПС, уходит и то уходит и проблема., поскольку для информационной технологии, не зависимой от этнокультурных стереотипов «несть ни Иудея, ни Эллина».

Литература [к началу]

1. Альтшуллер Г.С. Перспективы развития ТРИЗ//Журнал ТРИЗ, т.1, N 2, 90. с.4-5.

2. Webster's Third New International Dictionary of the English Language. G.& G. Merriam Company Publishers, Sporingfield, Mas., USA, 1961.

3. Шафаревич И.Р. Основные понятия алгебры. М., ВИНИТИ, 1986. 289 с.

4. Злотин Б.С, Зусман А.В. К вопросу о применении ТРИЗ в науке // Журнал ТРИЗ, т.1, N 1, 90. с.45-54.

5. Арапов М.В. Информационная среда и информатизация общества// Информатика и культура. Новосибирск, Наука, 1990. с.6-23.

6. Bingxun Zhang, Angell L.O. Decision Support Systems in China: a Clash of Cultures // Inf. Technol. Dev., 1990, v.5, N 2, p. 137-155.

7. Matvin S. et al. NEGOPLAN: An Expert System Shell for Negotiation Support // IEEE Expert, 1989, v.4, N 4, p.50-62.

8. Декарт Р. Рассуждение о методе. М., Наука, 1953. 650 с.

9. ди Бартини P.O. Соотношения между физическими величинами// Проблемы теории гравитации и элементарных частиц. М., Атомиздат, 1966. с.249-266.

10. Aristotelis Opera. Ed. Academia Regia Borussica, v.1-5, Berlin, 1831-1870.

11. К.Рантонен «Не убивайте короля »// Журнал ТРИЗ, т.1,N2, 90. c.9i/

12. В.И.Корогодин, В.Л.Корогодина Журнал ТРИЗ, настоящий выпуск

В тексте сохранены авторская орфография и пунктуация.