Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 1
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 2
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 3
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 4
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 5
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 6
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 7
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 8
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 9
Осторожно! Таблица технических противоречий. Часть 10
Осторожно! Таблица технических противоречий Часть 11
(90% пользователей ТРИЗ предпочитают инструмент, которого нет)
Л. Шуб
Сопоставляя несравненное
Скажи человеку, что на небе 9 783 012 465 699 087 звезд,
и он поверит. Но скажи ему, что скамейка окрашена,
и он обязательно потрогает её пальцем.
Джорж Бернард Шоу
Что же это получатся, сравнивать между собой симметричные Таблицы Альтшуллера как будто нельзя? Тем более что, как заметил один из будущих классиков ТРИЗ, "Любой исследователь знает (и готов к этому), что через год-два, самый тщательно исследованный материал открывает новые, не замеченные в прежней модели, свойства". Выходит, что сравнивать их и смысла никакого нет. Ну, изменялась Таблица каждые два-три года, и продолжала бы изменяться такими же темпами, открывая в себе все новые и новые свойства. Что ж тут сравнивать-то? Но в том-то и дело, что с 1971 года эта "квинтэссенция изобретательского опыта" по непонятным нам причинам перестала изменяться каждые два-три года. Более того, она вообще перестала изменяться.
Если исходить из того, что Таблица 1971 года, как и ее старшие "сестры" 1965 и 1968 года, была составлена ее автором со всей возможной скрупулезностью, то мы вправе считать каждую ее версию наиболее полным отражением его статистических наработок на соответствующий момент времени. Это отвечало бы и выработанным Альтшуллером принципам заполнения Таблицы, о которых, впрочем, нам до сих пор очень мало известно. Судя по сохранившимся документам, применение Таблицы позволяло ее автору успешно решать реальные изобретательские задачи, а не только тщательно подобранные учебные упражнения с заранее известным "правильным" ответом. Нам известно и о том, что Альтшуллер был убежден в способности его Таблиц помогать другим пользователям ТРИЗ, в составлении Таблиц не участвовавшим, разрешать практические проблемы:
"В общем, ну, задач восемь из десяти мы с уверенностью на хорошем уровне можем решить с помощью этой таблицы". ("Клуб интересных проблем", Центрнаучфильм 1974)
Означает ли все это, однако, что Таблица-71 года имела основания стать "канонической"? Другими словами, могла ли она реально сохранять свою силу на протяжении последующих 3, 5, или 10 лет, а то и до наших дней? Отвечая на эти вопросы положительно, мы были бы вынуждены раз и навсегда признать полную бессмысленность Таблицы 1971 года. Ведь только в этом случае она имела бы реальные шансы оставаться столь же эффективной и через 30, и через 300 лет.
Эти вопросы неизбежно порождают новые конфликтные ситуации (а не на этом ли основывается процесс развития методики в целом?) и противоречия. С одной стороны - это стремление до конца выяснить, осознать и самостоятельно применять в дальнейшем методику создания Таблицы. С другой стороны - желание представить уже имеющиеся результаты в форме стандартизированного рабочего инструмента, то есть готового продукта. Разрешить такой конфликт помогают другие инструменты ТРИЗ - например, приемы разделения. Противоречащие обстоятельства можно развести во времени и пространстве, сформулировав это так: Да, Таблица 1971 года была совершенно точной и работоспособной, составленной в полном соответствии с "приемистостью" патентного фонда - для самого Альтшуллера и в 1971 году, но являлась абсолютно бессмысленной - для всех остальных пользователей и во все времена. Сказать так, значило бы получить искомое "изобретательское" решение и… развязать новый конфликт, породив "вторичные" проблемы.
Отвечая на поставленные вопросы, мы вновь возвращаемся к наиболее важным темам исследования. Могла ли Таблица, развивавшаяся и меняющая свое обличье каждые два-три года, "внезапно" принять в 1971 году окончательно верный и незыблемый вид, на который никакие дальнейшие даже самые тщательные исследования повлиять уже не смогли бы, - ни через три года, ни через 30 лет? Могла ли Таблица эффективно "работать" и в 1965-м, и в 1968-м, и в 1971-м году? А если могла, то в каком году она делала это наиболее успешно? Наконец, с какой вероятностью Таблица-71 году могла эффективно работать в руках у кого-либо другого, кроме самого Альтшуллера?
Отвечать на эти вопросы, не имея возможности сравнивать различные варианты Таблицы, очень сложно. А значит, сравнить их все-таки как-то нужно.
Три симметричные Таблицы, сравнение состава и функциональности которых только и могло бы нам помочь, казалось бы, не поддаются такой процедуре из-за значительных расхождений в Списке приемов и почти полного различия в составе технических характеристик. В этом "почти" заключено спасительное разрешение противоречия - если три объекта различной величины несравнимы целиком, то следует выделить те их части, которые все же остались неизменными. То есть рассмотреть Таблицы на уровне какой-то из их подсистем. Составленная только из тех технических характеристик, которые в результате преобразований не претерпели абсолютно никаких изменений, такая Мини-Таблица может служить своеобразным "отпечатком пальцев". Или увеличительным стеклом, позволяющим не только отследить все многочисленные преобразования на уровне подсистемы, но и экстраполировать их на всю Таблицу, представить общий размах изменений, не поддающихся иначе анализу.
Дело это не такое простое. Ведь с 1965 по 1971 год Альтшуллеру пришлось осуществить или заново пересмотреть заполнение 98% конфликтных пар! Далеко не все преобразования в структуре и составе основных версий Таблицы объяснимы обычными для создания нового инструмента "болезнями роста". В значительной степени эти же преобразования затрудняют объективное сравнение качественных и количественных изменений, мешая проследить логику развития Таблицы. Из всего многообразия сочетаний технических характеристик лишь 20 конфликтных пар не претерпели каких-либо изменений и остались в модели 1971 года идентичными двум предыдущим вариантам. С их помощью мы и сможем хотя бы попытаться реконструировать исторический процесс создания Таблицы и "технологию" ее обновления.
Статистика д.с.п.
На Рис. 1 представлена динамика состава рекомендуемых приемов для 20 конфликтных пар, идентичных во всех трех симметричных вариантах Таблицы, являвшейся основой Оперативной стадии в АРИЗ-65, АРИЗ-68 и АРИЗ-71. Эти пары образованы следующими техническими характеристиками (число в скобках соответствует позиции в Таблице-71): "СКОРОСТЬ (9)", "ФОРМА (12)", "МОЩНОСТЬ (21)", "НАДЕЖНОСТЬ (27)" и "ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ (39)".
Нетрудно подсчитать, что общее число приемов во всех 20 сравниваемых клетках (соответствующих конфликтным парам) в 1965 году равнялось 33, а в 1971 году их число достигло 66. Но это "внешнее" удвоение не отражает действительных изменений, замен и перемещений в Таблице.
Результаты детального сравнения показывают, что для этих 20 конфликтных пар было произведено следующее количество различных изменений (обновлений и замен):
- 28 дополнений и ни одной "пропажи" приемов (а всего за три года - 29 различных изменений в АРИЗ-68 по сравнению с АРИЗ-65);
- 34 дополнение и 29 исчезновений приемов (а всего за три года - больше 70 различных изменений и перемещений в АРИЗ-71 по сравнению с АРИЗ-68).
Таким образом, для увеличения общего числа рекомендаций приемов на 33 позиции в течение 6 лет было произведено около сотни различных изменений.
Что же представляли собой эти изменения?
Для начала сравним развитие конфликтных "пар-близнецов" КП 39/21 и КП 21/39. Взаимоотношения в паре "ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ - МОЩНОСТЬ" (приемы №№ 35, 20, 10) не изменились за 6 лет ни на йоту. Не добавился, не убавился и не был переставлен на другое место ни один прием. Зато пара "МОЩНОСТЬ - ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ" претерпела существенные изменения. Особенно бросается в глаза исчезновение из нее в Таблице-71 приема №20, занимавшего в двух предыдущих Таблицах первое место.
Каким образом можно объяснить исчезновение из клетки самого сильного приема? Может ли появление нового сильного приема и его переход на первое место послужить причиной безоговорочного низвержения предыдущего лидера и его удаления из Таблицы? Вот что думал об этом сам Альтшуллер:
"Несколько сложнее обстоит дело с самостоятельной корректировкой таблицы. Не спешите записывать на первое место в соответствующих клеточках новые приемы, которые покажутся вам сильными. Такие приемы лучше записывать после тех, какие уже есть. И лишь потом, когда практика решения многих (по крайней мере, десяти задач) подтвердит силу нового приема, переносите его на первое место". [Альтшуллер Г.С., Алгоритм изобретения, М., "Московский рабочий", 2-е издание, 1973, стр. 274].
Для конфликтных пар, клетки которых к 1971 году заполнились полностью, исчезновение приемов, работавших в 1965 и 1968 годах, еще можно как-то попытаться объяснить вытеснением их другими, статистически более "удачливыми" приемами. Несмотря на то, что для КП 9/12, 9/21, 27/39 такое объяснение было бы слишком большой натяжкой. Но пропажи в КП 12/21 (№34), 12/27 (№4), 21/9 (№10), 21/39 (№20) и 27/9 (№21) такому "логическому" объяснению не поддаются. Указанные в скобках приемы предлагаются в Таблице как в АРИЗ-65, так и в АРИЗ-68, но бесследно исчезают в АРИЗ-71. Перечисленные же конфликтные пары имели в 1971 году только по три приема. Пусть сильнейший прием, наиболее успешно помогавший преодолевать ТП в 1965 и 1968 годах, еще через три года стал по объективным причинам значительно слабее своих соседей-последователей. Но даже в этом гипотетическом случае следовало бы переместить его на последнее, четвертое место, которое, однако, так и осталось свободным.
Чтобы такого рода преобразование могло произойти правомерно для полностью заполненной клетки, автор обязан был решить, по меньшей мере, сорок (!) новых задач, соответствующих именно этой конфликтной паре. И перезаполнить клетку приемами, имеющими больший "статистический вес". Прием, занимавший до сих пор первое место (а это означает - на основании десятков задач, решенных в процессе подготовки предыдущей Таблицы), не должен был встретиться во всех этих 40 задачах - для "чистой" дисквалификации - ни разу. Чтобы, таким образом, подтвердить свою полную несостоятельность.
Как было показано в статье №9 ("Так закалялось ‚железо'", http://metodolog.ru/00854/00854.html), такая ситуация является практически невозможной уже хотя бы потому, что всякое техническое решение можно проиллюстрировать действием многих отдельно взятых приемов. И окончательный, в значительной степени субъективный, выбор "рабочего" приема лежит целиком и полностью на совести составителя-классификатора. Не говоря уже о том, что такое число вновь решенных задач только для очередной актуализации одной отдельно взятой конфликтной пары представляется до абсурда нереальным. Ведь всего в Таблице-71 двенадцать сотен конфликтных пар с рекомендациями.
Именно поэтому, принимая во внимание "недозаполненность" клеток, исчезновение самого сильного примера из них выглядит в особенности удивительным и даже настораживающим. Могли ли на основании статистического анализа изобретений, появившихся в предыдущие два-три года, оказаться исключенными из поля зрения составителя сильнейшие до этого приемы? И это в то время как их место в клетке осталось совершенно свободным!
Именно такая история случилась и с конфликтными парами 27/9, 12/27, 21/9, 12/21, 39/9 и 9/39. Не трудно убедиться в том, что семь из двадцати рассмотренных пар завершили свое развитие в таком "незаконном" составе, полностью противоречащем логике развития Таблицы, предложенной ее автором!
Зато в восьми клетках (конфликтных парах) - 9/12, 12/9, 12/21, 12/27, 21/9, 27/39, 27/9, 39/27 - на первом месте в 1971 году появляются приемы, до сих пор в этих клетках Таблицы вообще не фигурировавшие. Этот сам по себе примечательный факт можно было бы еще попытаться как-то объяснить для клеток, до сих пор пустовавших или имевших только один прием. Если, конечно, исходить из того, что Таблица заполнялась, следуя каким-либо строгим и неизменным правилам. В действительности же, приемы появляются совершенно внезапно и "из ничего", без убедительного статистического подтверждения.
Мало того, пара 21/9 столько же "внезапно" обзавелась в 1971 году не просто новым лидером, но сразу тремя новыми для нее приемами. Четвертое место оказалось демонстативно свободным - ни один из "сильных" приемов предыдущей версии не оказался достоин даже последнего, четвертого места. Особенно странным, если не сказать, подозрительным кажется это обстоятельство по отношению к приему № 10, на протяжении двух поколений занимавшему первое место. Подобный эффект наблюдается и в паре 27/9, где первое и третье места заняли вновь появившиеся приемы №№ 2, 24. А последнее место снова оказалось свободным, хотя выбор сильных приемов был достаточен - уж, по крайней мере, прием № 21, лидировавший здесь до сих пор, по праву мог на него претендовать.
На фоне всех уже рассмотренных пертурбаций, КП 39/21 "ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ - МОЩНОСТЬ" выглядит просто белой вороной. За шесть лет исследований автору не удалось произвести в ней ни одной замены или хотя бы перестановки приема. В чем причина такой стабильности?
Особое внимание следует обратить на тот факт, что сильнейшие в 1965 году приемы сохранили свои позиции во всех конфликтных парах Таблицы-68. Это был период, за который состав Списка не изменился. Зато в следующие три года перемены в составе и расположении рекомендаций приемов произошли настолько крутые, что приходится только удивляться революционным преобразованиям во взглядах автора на "приемистость" уже изученных прежде решений. С 1968 по 1971 год в Таблице "заработали" не только новые технические характеристики, но и сразу девять новых приемов.
Бесспорно, особое положение в ряду "обделенных" конфликтных пар занимают КП 9/39 и КП 39/9. Они оказались не у дел, совершенно освободившись от соответственно двух и трех (на протяжении нескольких лет исключительно стабильных) рекомендаций. Таблица обрела при этом признаки живого существа, в котором отдельные клетки не только делятся и растут, но бесследно отмирают и даже необъяснимо пустеют, "роговеют".
Можно только сожалеть о полусотне замечательных примеров, исследование которых потеряло при этой "актуализации" всякий смысл - предназначены-то они были именно для КП 9/39 и КП 39/9. И такие полусотни потерянных примеров должны стоять за большей частью конфликтных пар, претерпевших изменения с 1965 по 1971.
Наблюдая за преобразованиями в Таблице, нетрудно заметить, что (по крайней мере, внешне) она развивалась как типичная техническая система, то есть неравномерно. Поначалу шло интенсивное наращивание одних элементов системы - количества технических характеристик, числа рекомендаций приемов для отдельных конфликтных пар и пр. Затем внутренние напряжения привели к необходимости "подтягивать" другие элементы системы, такие как качество рекомендаций приемов, их расположение в клетках и т.д.
Можно дискутировать точность экспертной оценки Г.И. Иванова о достаточности просмотра 8-10 тысяч изобретений для выявления 40 типовых приемов (в особенности, если они заранее еще не определены, и речь идет именно о их выявлении, а не о подтверждении). Но, при квоте в 10 примеров на рекомендацию и многостадийной процедуре их наработки, может ли идти речь о стабильности рекомендаций в Таблице с более чем 1.500 "запланированных" конфликтных пар? В обновленном варианте 1971 года в контрольных клетках появилось более 70% новых рекомендаций по применению приемов, в то время как многочисленные указания, еще в 1965 году считавшиеся предпочтительными, здесь уже отсутствуют.
Так, конфликтная пара "МОЩНОСТЬ - СКОРОСТЬ" имела во втором варианте только одну рекомендацию - прием № 10. Во втором варианте этот прием продолжает занимать первое место. А в третьем варианте он уже не упоминается, зато появляются три новых приема (№№ 15, 35, 2). Конфликтная пара-близнец "СКОРОСТЬ - МОЩНОСТЬ", поначалу также бедная возможностями (прием №18), получила в третьем варианте сразу четыре новых приема (№№ 19, 35, 38, 2).
Последовательное наращивание числа предлагаемых приемов, создающее ощущение закономерности развития и статистической тщательности исследований все больших баз данных, наблюдается лишь в четырех клетках из двадцати (КП 12/9, 12/39, 27/21, 27/12). В нескольких клетках (таких как 39/12, 12/9) даже это ощущение основательно размыто. А в большей части клеток появление и исчезновение приемов вообще не подчиняется разумной логике. Не признак ли это того, что при каждом расширении Таблицы основное внимание уделялось различным ее функциональным частям, а наработка рекомендаций по применению приемов происходила скорее спонтанно - зачастую без координации с уже отработанными и проверенными рекомендациями?
Так или иначе, но за всеми преобразованиями, представляющими собою набор не связанных между собой или попросту случайных событий, разглядеть даже те немногие правила корректирования Таблицы, на которых настаивал ее автор, не представляется возможным. Еще сложнее предположить наличие у Альтшуллера каких-либо твердых принципов по ее составлению.
И все же, несмотря на радикальные изменения в составе, каждая из трех таблиц претендовала на право считаться работоспособной.
Неискушенному в ТРИЗ новичку может показаться, что значительные изменения в Таблице отражают процесс оттачивания механизмов, управляющих поиском примеров, и отработку навыков по их отбору и классификации этих примеров. В действительности же, зачастую полное изменение состава рекомендаций свидетельствует как раз о субъективности в классификации технических решений и поверхностном характере выявления в них отдельных приемов, о непрерывном изменении видения этих приемов самим Альтшуллером в соответствующие 3-летние промежутки времени.
Можно логически объяснить последовательное увеличение числа рекомендованных приемов, например, как в паре "НАДЕЖНОСТЬ - МОЩНОСТЬ" (1-2-4). Можно даже попытаться отнести изменение состава приемов в паре "ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ - ФОРМА" (3-4-4), где два приема из Таблицы-68 заменены совершенно новыми в Таблице-71, на счет кардинального обновления статистических данных (т.е. патентного фонда) за очередной трехлетний период.
Но когда число рекомендаций "пляшет" и в количественном, и в качественном отношении, как в паре "НАДЕЖНОСТЬ - СКОРОСТЬ" (2-4-3), подыскать вразумительное объяснение при всем желании трудно. А уж если основательно заполненная клетка в результате очередного преобразования становится пустой, как это случилось в парах "ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ - СКОРОСТЬ" (3-3-0) и "СКОРОСТЬ - ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ" (2-2-0), то для конструктивных объяснений не остается места.
Очевидно лишь одно: Таблица постоянно видоизменялась и развивалась хаотично, оставаясь при этом в "сыром" виде, прежде всего для ее автора. О том, какие изменения произошли бы с нею за 30 лет при дальнейшем обновлении, можно только гадать. На известную нам сегодня "классическую Таблицу" эта новые варианты были бы похожи лишь симметрично-квадратной внешней формой.
Как уже отмечалось, изменения, произошедшие в Таблице в период с 1965 по 1968 год, заключались только в дополнении сравниваемых конфликтных пар новыми приемами. Приемы, уже заполнявшие эти пары в 1965 году, сохранили не только свой состав, но и места. Лишь в 5% конфликтных пар произошли косметические изменения "основного состава" приемов.
Следовательно, в период стабильного Списка с 35 приемами Таблица в основе своей не изменилась, а только дополнилась, обросла к 1968 году свежими указаниями приемов. Это были годы интенсивного поиска новых технических характеристик с целью искусственного расширения Таблицы. И последовательное добавление новых приемов до полного заполнения клеток представляется в этом случае логичным процессом, подтверждающим и иллюстрирующим массивные исследования автора.
Зато в Таблице-71 произошли уже по-настоящему радикальные преобразования. Она не только дополнилась большой группой новых технических характеристик, но и в клетках конфликтных пар появились многочисленные новые приемы.
Намеков вполне достаточно
Конечно, любопытно было бы узнать, что же в действительности думал сам Альтшуллер о путях развития и корректировке Таблицы. Ведь даже "тщательный анализ" многих десятков тысяч изобретений еще вовсе не означал, что его результаты столь же последовательно учитывались при заполнении Таблицы. Напомним, что по этому поводу автор писал:
"Новые приемы, которые покажутся вам сильными… лучше записывать после тех, какие уже есть. И лишь потом, когда практика решения многих (по крайней мере, десяти задач) подтвердит силу нового приема, переносите его на первое место".
[Альтшуллер Г.С., Алгоритм изобретения, М., "Московский рабочий", 2-е издание, 1973, стр. 274]
Будем исходить из того, что Альтшуллер не только настаивал на выполнении этого правила, но и сам строго его придерживался. Действительно, на общем фоне "40 тысяч тщательно проанализированных изобретений" даже 1200 полностью или частично заполненные клетки (из 1521 возможных) с более чем четырьмя тысячами введенных в них номеров приемов смотрелись в 1971 году вполне убедительно. Десяток "сильных" примеров (пусть и не названных стороннему пользователю "поименно") на каждую рекомендацию, скрытых за каждой из указанных в клетках Таблицы рекомендаций, подтверждали обоснованность применения указанных приемов.
То обстоятельство, что примеры, использованные при определении рекомендаций в предыдущих версиях, должны были быть изъятыми из обращения при любом изменении состава характеристик и заменены новыми, оригинальными, до сих пор не известными примерами, пользователей не смущало. Не успевало смутить, скорее всего, даже и не осознавалось. Имело ли это значение для самого Альтшуллера? Как и то, что всякое повторное использование "побывавших в употреблении" приемов для новых конфликтных пар противоречило исходным установкам?
Призыв подкреплять каждую новую рекомендацию десятью решенными задачами хорошо увязывался с общей массой "тщательно проанализированных изобретений". Могло ли кому-то из дотошных читателей "Алгоритма изобретения" прийти в голову, что сам автор при заполнении клеток шел каким-то другим, возможно, "обратным" путем? Что он не решал на практике новые задачи, мучительно перебирая и выбирая подходящие приемы, а лишь "задвигал" уже найденные другими решения в границы наиболее близкой по смыслу конфликтной пары, "подгоняя" их затем под тот или иной уже известный прием. Для подавляющего большинства почитателей ТРИЗ сорок тысяч сильных примеров соотносились с 4201 рекомендацией в убеждающей пропорции. Следует напомнить, что эта пропорция - один прием к десяти - и по сей день является и главным козырем, определяющим преимущества Таблицы перед перебором Списка приемов.
Какой же метод предлагал автор всем желающим улучшить Таблицу или даже создать новую, для "персонального пользования"?
"Можно пополнять набор приемов и не меняя таблицу: просто записывать подряд сильные (то есть новые и удачные) идеи. В этой книге приведено в общей сложности свыше 150 примеров. Если таких примеров будет 250-300, то каждая четвертая задача "сдастся без боя": вы подберете почти готовое решение. (Разумеется, примеры должны быть разнообразные и оригинальные. А главное, они должны содержать хотя бы намек на какой-то более или менее общий принцип.) Имея картотеку на 500-600 примеров, можно приступать к решению задач с твердой уверенностью в том, что вы быстро найдете правильный ответ.
Нет необходимости безгранично увеличивать коллекцию примеров. Когда их наберется 300-400, основное внимание надо перенести на повышение качества примеров. …(выделено нами, Л.Ш.)"
[Альтшуллер Г.С., Алгоритм изобретения, М., "Московский рабочий", 2-е издание, 1973, стр. 274]
"Легкого" противоречия между достаточностью картотеки на 500-600 примеров для "быстрого и уверенного нахождения правильного ответа" и декларированными десятками тысяч "сильных" примеров, столь необходимых для составления Таблицы, Альтшуллер снова не заметил. Между тем, разница между необходимым и достаточным объемом работы при поиске и подборе 500-600 примеров и "40 тысячами тщательно проанализированных изобретений" с трудом поддается осмыслению. Не говоря уже о том, что "для их выявления пришлось просмотреть массив патентной информации в сотни тысяч единиц". [Г.С. Альтшуллер "Творчество как точная наука: Теория решения изобретательских задач", М.: Сов. радио, 1979, стр. 83]
Зато Альтшуллер попытался косвенно ответить на важный вопрос о том, насколько возможна однозначная привязка отдельных примеров к тому или иному приему. И нашел для этого фантастически убедительную форму: Секрет заключен в самих примерах (которые, несомненно, должны отличаться и разнообразием и оригинальностью), содержащих "хотя бы намек на какой-то более или менее общий принцип". В том, на какое число различных общих принципов может "намекать" один и тот же пример из картотеки Альтшуллера, читатель уже успел убедиться на примере эксперимента, описанного в 9-й части (http://metodolog.ru/00854/00854.html).
Сам собой напрашивающийся вывод еще раз подкрепляет выдвинутую ранее тезу: Просмотр подавляющего числа учтенных при разработке Таблиц "десятков и сотен тысяч изобретений" служил, в лучшем случае, одной (главной) цели - стабилизации Списка и подтверждению отобранных для него приемов. К количественным или качественным изменениям в самой Таблице эта работа имела весьма отдаленное отношение. При той фантазии и необычайном мастерстве в использовании аналогий, которые Альтшуллер неизменно демонстрировал, подобная постановка задачи не представляла для него ни малейшей сложности. Ведь каждый более или менее образованный тризовец сумеет сегодня найти в любом "сильном" примере "хотя бы намек" на десяток общих принципов.
Для заполнения же самой Таблицы автору вполне хватало тех 500-600 действительно сильных и всесторонне проанализированных примеров, которыми, судя по всему, и располагала руководимая им Общественная лаборатории методики изобретательства к 1971 году. Живых свидетелей этого периода, готовых высказаться по этому поводу вслух, пока что найти не удалось. Остается лишь полагаться на мнение ближайших последователей.
Сертифицированный специалист Леонид Каплан не исключает возможности того, что у Альтшуллера заранее были выработаны определенные принципы отбора примеров:
"Прежде всего, это были:
1. Понятность "формулы изобретения" для составителя, т.е. наличие хотя бы рудиментарных знаний в области изобретения; данный принцип существенно сокращает объем отбираемых изобретений. Еще больше сокращается объем отобранных изобретений, если поиск ограничивается одной областью техники (или одним подклассом);
2. "Излагаемость" формулы изобретения в понятной для других (т.е. соучастников исследования, слушателей семинара и т.п.) форме;
3. Отсутствие узкопрофессиональной специфики в "отличающемся тем, что..."
Например, "параметр дробоструйности выбран в диапазоне от 0,5 до 3,7 дробоединиц", что имеет серьезный смысл для профессионала - и совершенно лишен его для неспециалиста).
Фактически, отбирались хорошие "байки" для книг, преподавания и запоминания. Принцип был прост - бить на эмоции, особенно на эмоцию неожиданности. Если пример "не дотягивал" по эмоциональному воздействию, тогда история "слегка" корректировалась до достижения нужного психологического эффекта. Так, в частности, родились неточности в истории с самоопрокидывающейся баржей. В.Петров провел свое расследование, и выяснил, что "на самом деле" изобретение было существенно ДРУГИМ, чем его "истинная" история в книгах Альтшуллера. Однако, все его ученики - или ученики его учеников - помнят тризовскую историю, и их совершенно не интересует малоэмоциональная, скучная документация реального изобретения.
Да посмотреть хотя бы на сами приемы: их названия и тексты - это же хлесткие слоганы, которые "входят в голову как ржавый гвоздь и застревают там навеки". Опять же, важна эмоциональная эффектность, а не техническая корректность. Поэтому, кстати, дословные переводы на другие языки оказываются весьма "бледной немочью" по сравнению с оригинальным русским текстом. "Матрешка" или "местное качество" - с шахматным подтекстом, улавливаемым любым русским интеллектуалом, как и "инверсия" - ни один перевод не несет такого эмоционального накала".
Анализ динамики состава приемов в отдельных клетках не оставляет места для большого числа альтернативных объяснений преобразований, произведенных в Таблице:
- Либо номера приемов добавлялись и расставлялись достаточно бессистемно, чаще всего на основании отдельных свежих и ярких примеров, покорявших воображение автора. В этом случае выбор приемов для отдельных клеток, как и стабильность этих рекомендаций, не имели принципиального значения. Другими словами, Таблица могла заполняться случайным образом.
- Либо (и только в том гипотетическом случае, когда номера добавлялись и расставлялись все же в строгом соответствии с объективными статистическими наработками) возникает новое острое противоречие. Таблица, составленная на основе строгого статистического анализа, не может быть "долгоиграющей". Ведь, как видно из сравнения, увеличение числа изученных документов на 15-20 тысяч (за соответствующие 3-летние периоды времени) приводило соответственно к 30%-60% изменений в составе рекомендуемых приемов. В этом случае, Таблица 1971 года могла претендовать на относительную актуальность не дольше, чем до 1974 года. А ее состав (при условии регулярной добросовестной актуализации) должен был полностью обновиться уже к 1977 году.
Все более очевидным становится, однако, что размеры и состав Таблицы отражали не столько объективный статистический анализ изменения патентного фонда, сколько развитие субъективных взглядов автора, как на процессы "узнавания" приемов в новых и старых примерах, так и на формирование их "взаимоотношений" с конфликтными парами.
Продолжение следует
Леонид Шуб
Мюнхен, 27 марта 2007
Leonid.Shub@t-online.de
|