Заметки к теме «Технологизация и технология мышления»

В.А. Проскурнин

Заметки к теме «Технологизация и технология мышления»

Опыт задания понятий

Этот материал подготовлен на основе и в продолжение ранее опубликованных в группе ТМ на ФБ заметок, переработанных после участия в нескольких мероприятиях по теме «ТМ» или прослушивания их материалов.

I. О технологизации мышления.

Несмотря на движение темы в уже прошедших семинарах и конференциях, пока не очень понимаю, что же должно стать результатом/результатами такого серьезного процесса – технологизации. Если вообще это «процесс» и если вообще предполагаются какие-то выходы из него.

1. Для начала предположу, что одним из нужных, планируемых, ожидаемых результатов – поначалу процесса технологизации «мышления» – должна получиться некая технология (точнее – большой набор разных технологий) и, наверное, это должна быть технология… «мышления». Можно также предположить, что в качестве образца такой технологии подошла бы любая из всех имеющихся, например, систем математик (от арифметики до Банаховых пространств и т.п.) или еще что либо, представляющее собой большую логизированную и регулярную систему с операционалистикой.

Только добавить нужно будет еще целевое движение, которое в таких системах непосредственно не содержится, но привносится со стороны.

2. До последнего времени отсутствует (или я проглядел) некое общее представление о собственно технологии как о продукте технологизации (конечно, такой тип продукта предположен с моей точки зрения), о каком-то полезном выходе, о том, где и как он будет употребляться. Но если это должна быть-таки технология, то употребляться она будет широко – в массовом порядке, воспроизводясь независимо от места и времени ее разворачивания. Наверное, я также не увидел и заданного некоего, пусть даже не принципиального, но хотя бы примитивного ее вида (пусть даже и не типа).

И в условиях такой моей слепоты позволю себе сделать наброски того, что должно было бы помочь в конструировании технологии… да хоть и мышления.

Пока буду считать, что все в мире технологии имеют некую однообразную принципиальную конструкцию. Не будучи знатоком технологий математических, буду работать на образце, знакомом для меня, – и это будет технология авиационного производства. Но рассуждать буду так, как будто речь идет о любой технологии.

Итак…

3. Технология нужна для того, чтобы что-то придуманное – однообразное и массовое – создавалось бы регулярно и занимало бы некое предположительно пустое до того место для него. Линию (и технику) «обратной связи» от этого места к ПЗ/ТЗ на придумывание мы сейчас не рассматриваем.

Любая технология имеет ядро и периферию. К последней относится производственное ее выражение. В ядре же технологии (что и называется в узком и точном смысле «технологией») лежит система взаимозаменяемости (или система допусков и посадок). Эта система обеспечивает полное однообразие на всем технологическом цикле с удерживанием целостности того выхода, который определен как продукт технологии.

Заметим сразу, что производственный цикл не включает в себя заботу о дальнейшей судьбе продукта производства и среды его пользования – это дело более широких систем. Это важно также и с той точки зрения, что далее будут действовать другие системы, аналогичные производственным системам взаимозаменяемости, которые жестко определяют уже «жизнь» бывшего продукта после его «рождения».

Для непрерывного пронизывания системой взаимозаменяемости производственного цикла на всём его протяжении строится система стандартов и норм, причем, строится она в идеологии ядерной системы взаимозаменяемости.

К сожалению, никогда не интересовался тем, а сколько всего на свете есть систем взаимозаменяемости. Предположу, что каждая отрасль вполне может иметь в себе если не явно выраженную и жестко прописанную систему взаимозаменяемости, то хотя бы более-менее выраженную систему стандартов: кроме машиностроения, кораблестроения, ракетостроения и самолетостроения есть еще и строительство, и радиотехника, и связь разных видов, и широкое разнообразие IT-технологий, и химия, и пищепром, и еще много чего.

Будучи знаком лишь с двумя системами взаимозаменяемости (общего машиностроения и авиационного), я пока просто отмечу их существенные отличия, которые, возможно, будут полезны своими особенностями и в разработке «технологий мышления», и в применении к продуктам последних.

4. Система взаимозаменяемости через стандарты обеспечивает всё технологическое единство с самого начала и целиком – от разработки изделия[1] в ОКБ до выхода его из производственного цикла. Последний (огрубим и не будем здесь рассматривать, например, материально-техническое снабжение и т.д.) начинается с переработки разного рода материала в заготовительной части производственной технологии, и далее россыпь изготавливаемых элементов (в разновидных местах переработки) проходит через сборку узлов и сворачивается в окончательной сборке в заданный продукт-изделие. Все это производство сопровождают конструкторские и технологические службы (а также разные вспомогательные, которые здесь можно не упоминать).

Важно заметить, что для понимания роли системы взаимозаменяемости нужно внимательно относиться к тому, как во всей производственной технологии связываются оснастка (забота технологических служб) и элементы будущего продукта (забота конструкторских служб), которые на ней изготавливаются и собираются.

Специфика связи оснастки и элементов конструкции хорошо отслеживается на двух широко распространенных системах взаимозаменяемости: одна из них строится на идее закрепления образа продукта[2] на каждом элементе изначально[3] (в общем машиностроении), начиная с самого мелкого, вторая – на идее закрепления образа продукта на оснастке (в авиастроении[4]). Это связано с характеристиками материалов и собираемых узлов: «конституция» изделия должна быть «жесткой» во всех случаях[5], но исходно жесткость всех элементов имеется только в первом из указанных. Не располагая знаниями о других системах взаимозаменяемости, закончу только этим, но значимым сопоставлением.

5. Если попробовать перебросить привычные технологические принципы на систему «технологизация/технология мышления», то я пока мог бы сказать, что для процесса технологизации идеологическим/методологическим принципом должна быть идея/схема МД, а также в нужной мере всё, что было наработано во всей методологии до нее.

Здесь есть тонкий момент: в отличие от технологизации собственно технология уже не может строиться на идее МД хотя бы из-за того, что такие требуемые («естественные») характеристики технологии, как массовость и однообразная распространяемость хоть с Севера на Юг, хоть с Востока на Запад не способны удерживать персональную (а иначе для СМД-методологии просто невозможно!) принадлежность Школе этой методологии.

Для собственно технологии мышления (я буду пока считать, что для технологии мышления любого типа или вида, хотя и в границах СМД-методологии) нужна специфическая и универсальная[6] единица, обеспечивающая однообразие ее ядра, аналогичное тому, что делает (обеспечение однообразия) в традиционной технологии система взаимозаменяемости. На мой взгляд, такой универсальной единицей может выступить «задача». Во всех сферах и отраслях деятельности все специалисты работают с задачами, и не очень важно при этом, что везде есть своя специфика. Любое, даже самое обобщенное представление (и как можно подальше от стандартных методологических) о задаче будет понято и принято с легкостью. Везде и всеми.

Таким образом, задача и будет всеобщим и универсальным типом технологии мышления, обеспечивающим легкий доступ к ее организации и воспроизводству на любой территории (в широком смысле). При этом всегда будут понятны и достаточно легко определимы продукты так определенной технологии, и так же их легко будет сопрягать друг с другом в любые требующиеся комплексы.

6. В силу такого жесткого заявления теперь можно выстроить рабочую версию первичного стандарта, который можно было бы примеривать к любому виду технологии мышления как к продукту, стандартно производимому в процессе технологизации. Заметим кстати, что еще ведь даже непонятно технологизации чего?

Беремся ли мы за технологизацию мышления (тоже еще нужно задать – какого: проектного, инженерного, научного, гуманитарного, методологического…), или – за технологизацию мыследеятельности (вообще или конкретной и в конкретном хронотопе «здесь и сейчас»), или за некую проблемную ситуацию (задаваемую текстами или в реальном «здесь и сейчас»)… Также пока не ясно то, что в результате мы обязательно должны получить «чистую» технологию мышления определенного вида/типа или на выходе должен будет сложиться (за счет захваченного процессом технологизации какого-то материала) некий комплекс, содержащий в себе также и некий «сухой остаток» с претензией на то, что он и есть именно произведенная технология мышления, а не что-то другое.

На мой взгляд, также нужно бы определиться и с тем, как и откуда в технологию мышления попадает представление о том продукте, который ожидается на ее выходе. Или нужно будет закладывать в эту же технологию также и предваряющие «производство» какие-то операции по выработке «вида/конструкции» продукта, или этот «вид/конструкция» уже приготовляется в исходном (первичном) процессе технологизации.

Уточним: пока принимается очевидным, что поначалу процесс технологизации порождает своим продуктом (П1) технологию, которая в свою очередь произведет любые продукты (П2), изначально определяемые при разработке конструкции конкретной технологии на базе технологии универсальной, для чего, по-видимо­му, потребуется более глубоко проработанный стандарт на технологию.

Продукты П2 – всегда сами по себе будут технологиями («конечными», «употребительскими»), но не «производящими» новые продукты, а лишь репродуцирующими заложенный в них один и тот же «образ», потребляемый в заданном месте.

7. Предварительное понимание того, что нужен ‘стандарт на технологию’, выражается в его рабочем представлении.

     

Рис. 1. Идеологическая структура стандарта
на технологию мышления

 

По сути, технология есть специальная форма и способ переноса опыта.

(первое полагание)

 

II. О втором понимании технологизации мышления.

Кроме привычного – процессуального смысла технологизации есть же еще один ее смысл.

8. Сдвигая рамки видения и меняя его фокусировку, можно заметить, что форма слова «технологизация», т.е. слова с окончанием «-зация», вовсе не обязательно указывает только на процессуальность.

Под этим словом верным будет также подразумевать и смысл «объемной» охватываемости или «сквозной» пронизываемости.

Так, удерживая этот смысл, можно легко увидеть в схеме МД полную «мышленизацию» – мышление и охватывает, и пронизывает все слои МД. И нет никакой необходимости в неком дополнительном процессе, чтобы нечто подобное нужно было бы еще производить.

9. В связи с таким поворотом и в поисках форм и области «объектного» существования нового смысла возникает вопрос: делалась ли ранее подобная работа хотя бы просто для расширения поля разнотипных и почти одноименных «вещей»?

Пока предполагаю, что, среди прочего, за бортом дискурса по теме ТМ остались неучтенными и недоосмысленными идея и понятие «среды» в параллель с уже взятыми на вооружение идеей и понятием «процесса».

При этом важно отметить следующее:

  • среда предполагает также учет скрытых от поверхностного взгляда: устойчивости, консервативности, традиционности, согласованности и баланса разнообразия (однородности/разнородности), границы, самодостаточности, правило-сообразности – всего того, что можно также подводить под категорию естественного;
  • процесс предполагает снова-таки скрытые: активность, разворачивание, однонаправленность, а-определенность/внепредельность, монодостаточность, целе/воле-сообразность, – т.е. того, что подводится под категорию искусственного.

Технологийность среды есть ее суть и «конституция». Можно даже жестко утверждать, что среда не нуждается ни в каких особых технологиях, поскольку она уже насквозь правило-сообразна и откалибрована. Возможно даже, что в ней заложена какая-то особая разновидность онтологии, помысленной именно в отношении среды – технологийность в виде тотальной накрытости правилами, вводящими и удерживающими всеобщее единство. Можно также предположить, что «онтология» среды (если таковую можно помыслить) запрещает то, что мы понимаем под мышлением...

Но что среда разрешает и чему очень способствует, так это – технологизации мышлением. Так, в ней легко осваивается как самая грубая – «отверточная технология», так и тончайшая технология с микроскопическими компьютерными потрохами. Среда также легко переваривает устройство сложнейших технических изделий вплоть до их точного копирования (хотя часто не с исходным уровнем качества).

10. Обнаружение и признание правомерности существования ТМ во втором смысле (при всей кажущейся парадоксальности такового) приводит также к признанию – отодвигаясь и расширяя кругозор – и двух принципиально разных міров.

В жизни эти міры можно наблюдать как существующие порознь, так и вперемежку. Можно также обнаружить и существование таких хитрых инструментов, позволяющих увязывать между собой эти разные міры, – например, часов. Наверное, нужно также признавать, что «конституции» этих міров не способствуют легкому их сосуществованию ни порознь, ни в переплетении.

Ранее (для первого смысла ТМ), в качестве ядра технологии была введена (для обеспечения и внутренней настройки, и многих внешних сочленений) универсальная единица – задача. Теперь же, в ситуации обнаруженного двумірья, возникает необходимость (хотя это, конечно, только предположение) налаживания мирного сосуществования. Для попыток такого налаживания нужна не подходящая ни под одну из «конституций» указанных міров идея перманентной нормализации их отношений или даже (в пределе) – взаимодействия. Возможно, что такой статус может нести идея проблемы. Соответственно, таким образом намечается и место для методологической и дипломатической работы.

 

III. К подбору типажа ТМ и забота о целостности ее сборки.

11. 1 октября 2013 г. в Фонде[7] был заслушан доклад Федора Александрова по теме «Эксперимент как технологии мышления». Материалом докладчику послужила работа Галилея «Диалог о двух системах мира Птоломеевой и Коперниковой».

Мы эту работу Галилея знаем в том виде, который она обрела после многих лет переработки из первоначальной и небольшой книги «О приливах и отливах». Диалогическую форму подачи материала Галилею порекомендовал Томмазо Кампанелла. Он хорошо понимал ценность того, что сделал Галилей, но также небезосновательно считал, что новые представления о небесной механике непозволительно категоричны и разрушительны как для поддерживаемых церковью представлений, так и для политики церкви, занимавшей в те века главенствующую роль в управлении всеми общественными системами.

Галилей, таким образом, создал совершенно новую и текстовую, и содержательную конструкцию, достойную самой становиться предметом рассмотрения и анализа при том, что первоначальный предмет (то, что сегодня назвали бы научным) стал включенным внутрь этой новой конструкции. Вполне можно предположить, что старый предмет был включен в новую конструкцию в виде одной из глав («День четвертый») и адаптирован под новую форму. Вряд ли до нас дошла работа «О приливах и отливах» в ее первоначальном виде, хотя, наверное, было бы интересно и важно отследить соотношение «старой» и «новой» конструкции книги с точки зрения интересующего нас вопроса – технологизации мышления. В последнем варианте книги мы имеем дело с развернутой как минимум в три позиции мысле-коммуникацией, тогда как в первом варианте это был традиционный текст предметного изложения.

Можно еще указать на некоторые значимые продукты, полученные Галилеем в результате технологизации (посредством эксперимента, по-видимому) – это те универсалии, которые кладутся в систему теории и операционалистики естественных наук. Например, одна из таких универсалий – ускорение.

12. Будучи технологом по образованию и многолетней практике, не могу согласиться с заявленным в докладе Ф. Александрова пониманием технологии (если я правильно услышал) как «рационального описания рабочего процесса, который обеспечивает воспроизводство».

Во-первых, «описание» – это не та словесная форма, которая специфична для технологии. Есть вполне устоявшиеся профессиональные термины – «техпроцесс» или «техкарта» (хотя, возможно, не во всех отраслях). И это далеко не текст-описание, а точно и логично (с точки зрения исполнимости) выстроенное последовательное перечисление всех необходимых операций (в операционально-нарративном языке), которые должны быть осуществлены в ходе реального производственного процесса. При этом и «техпроцесс» на бумаге, и живой производственный процесс имеют одно и то же имя: технология. Но понятие технологии (а в его отсутствие – даже текущее рабочее понимание) нельзя сводить к одному из них. Кроме того, ранее я указал на еще один денотат (систему взаимозаменяемости), который более всего имеет право называться собственно технологией.

Во-вторых, в докладе я не услышал (не знаю, как другие) открытия сокровенной тайны – т.е. того, а за счет чего же именно производится заданное докладчиком в объявленной теме его доклада «обеспечение воспроизводства»: что и как нужно перенять и освоить, дабы стало возможным то, что людям обычно недоступно? Можно было бы считать, что на этот вопрос отвечает всё содержание доклада (только об этом просто не было упомянуто, или я не услышал из-за низкого качества связи по Скайпу). Однако позволю себе заметить, что важно было хотя бы акцентировать внимание и специально отметить и пометить особую процедуру, как бы подтверждающую «факт» свершения воспроизводства.

Поскольку про «Замысел Божий» в докладе говорилось значительно позже, чем в самом начале делалось введение в тему, сам, на свой страх и риск, я стал здесь полагать, что как раз «воспроизводство» и вводится для точного соответствия дел людских указанному Замыслу[8]. И при этом еще нужно учитывать, что тождественность ему людям все равно нечем гарантировать.

13. Надо бы еще заметить, что технология – странная штука: с одной стороны, она должна каждый раз этот процесс воспроизводства Замысла реализовывать, с другой стороны, сама же по себе технология разворачивается в виде процесса функционирования.

Заданное мною представление технологии содержало ядро и продукт (среди прочего). Именно ядро создает воспроизводимость – уже в деятельностном смысле – технологии в увязывании с процессом функционирования. Возможно также, что введенное мною представление о ядре близко к часто употребляемому сегодня понятию «технологическая платформа».

А что создает увязывание воспроизводства Замысла Божьего с функционированием технологии в виде «машины науки»? Эксперимент? А точнее? Может, особая научная «картина міра»? Очень может быть! Она вполне со-функцио­нальна той идее ядра, о которой уже говорилось.

В практических же целях технологию имеет смысл рассматривать не столько в свете воспроизводства Замысла, сколько в ортогональной такому рассмотрению плоскости – трансформации опыта, т.е. существования самой технологии.

Теперь можно попробовать задать собственно тип такой организованности, как технология:

технология по сути – это система/машина[9] переноса опыта (реконструированного, переформатированного)
на формируемый квазидеятельностный комплекс.

(уточнение 1)

Приведенное суждение в первую очередь относится к «производственной» технологии.

14. Забота об удержании в единстве и целостности компонент технологии.

(1) Если бы не было социальной компоненты, то технология вполне могла бы обходиться только собирающей ее в целое организацией[10] (формой технологической организации). Но люди, даже организованные и/или самоорганизованные в группы, коммуницируют, бесконтрольно выходя за рамки технологического места.

(2) Жесткое руководство (администрирование), как показывает практика, не справляется даже в выстроенных по уставам армейских технологиях.

(3) Есть также много разнородных внешних обстоятельств, требующих внимания и учета для поддержания жизнеспособности развернутой технологии.

(4) Наконец, особо значимый момент: не все участки уже сложенного, текущего технологического (реального, производственного) процесса удалось заранее подвергнуть технологизации. С ними придется работать в двух направлениях:

  1. согласовывать их не-технологическое состояние с имеющейся технологией;
  2. подвергать технологизации в сложившихся границах;

(5) Всё перечисленное приводит к тому, что единство и целостность всем компонентам технологии и значимой реакции на обстоятельства, возникающие по разным поводам, должны задаваться деятельностью управления. Однако, скорее всего, основным, ведущим режимом непрерывного охвата технологии будет отработка организационной деятельности[11]. Именно она призвана обеспечить в реальном производственном цикле при непрерывной работе одновременное массовое сосуществование всех компонент, а также ритмичную и регулярную выработку стандартизованного массовидного (пусть и мелкосерийного) «продукта».

15. «Цикл жизни» технологий.

Из инженерной практики известно, что результатом «производственной» технологии иногда становились не технологии, а их частичные, «оголенные» компоненты. Произведенные в СССР самолет Ту-144 и космический челнок «Буран», признанно передовые по своим техническим характеристикам, оказались бесполезными вследствие отсутствия собственно технологии (возможно, из-за игнорирования необходимости в указанном выше специальном ядре и в понимании/фиксации[12] границ, которое оно должно было обеспечивать), в которой они должны были бы иметь свое определенное функциональное место.

Так, электрическая лампочка, будучи изобретенной и вполне действующей единичной конструкцией, не могла иметь практического использования вне работающей развернутой электрической сети – что собственно и есть технология (или «употребительская» технология). Аналогичная ситуация, как мы хорошо знаем, была и с телефоном, и с радио.

Важно также, создавая технологии, исходить из того, что любая из них, будучи технологией по построению, включена в свой нормативный «цикл жизни»:

   

Рис. 2. «Цикл жизни» технологий.

Исходная технологизация опыта – его разоформления, переконструирования и пересобирания – запускает такой «цикл жизни», вследствие которого продуктом «производственной» технологии (П2) в обязательном порядке тоже будет технология, или «технологический (мега)машинный комплекс»[13]. В отличие от предыдущих, ее «продукт» есть лишь один и тот же репродуцируемый «фантом» (однако вполне реальный!), который должен быть заранее учтен во всей своей необходимой полноте. Реально же такие «фантомы» выглядят, например, как звуковые колебания, производимые магнитофоном или плейером, это также и полеты летательных аппаратов, это и разъезды машин наземных, это и боевые действия военной техники – всё это и есть «фантомные продукты», всегда практически однообразные, репродуцирующиеся «конечными» (или «употребительскими») технологиями[14] в любых условиях и любыми пользователями. Несмотря на то, что водитель автомобиля не умеет водить, машина все же будет ехать, если удалось ее стронуть с места.

Поездка, звук, электрический ток, полет снаряда – это и есть продукт такой технологической машины,
обязательно входящий в ее понятие в виде «пути» (тот самый «образ», «фантом»)
.

(дополнение 1)

В «конечной» технологии мышление практически элиминировано и выражено формальными правилами пользования и обслуживания ее компонент. В технологии же «производственной» мышление присутствует в качестве комплектующего материала или средства/инструмента, функционально упаковываемого в конечный продукт. И только

в фазе технологизации мышление само есть активный «предикат», производящий разоформление, переконструирование
и пересборку предшествующего опыта
.

(дополнение 2)

При этом производственная технология предполагает, что фаза технологизации, наплывая, продолжает еще свое движение. Таким образом,

технологизация мышления обязательно захватывает «предмет занятия», одновременно с которым мышление только и технологизируется, а не само по себе.

(дополнение 3)

 

При этом

«конечная» или «употребительская» технология есть особого рода квазидеятельностная машина[15] («принтер»),
где место культуры осмысленно замещено системой стандартов для репродукции.

(уточнение 2)

И как покрытый кожухом «принтер» эта технология с очевидностью консервативна – она закрыта и защищена от многих внешних влияний.

15. Гипотезы

(1) Эксперимент (научный, аналогичный тому, который обсуждался в докладе Ф. Александрова) – это прототип технологии. При этом он находится в фазе «технологизации» с целью прояснить границы «воспроизводства Замысла Божьего» или, в методологических представлениях, нащупать соответствие «метода» и «объекта». Такое соответствие в дальнейшем и будет обеспечивать искомое «высокое воспроизводство» (это к вопросу о тайне).

Можно также заметить, что за счет особой – методологической – технологизации и «транспонирования» (некоего комплексного сдвига) процесса «воспроизводства Замысла Божьего» в русло деятельности был практически осуществлен единоразовый и доктринальный «повтор» того, что сделал Прометей, спустив «высокий» огонь («огонь Творчества») на уровень людей – на уровень их жизни и истории человечества. При этом процедуры[16] «создания» должны теперь обязательно строиться по культурным образцам. «Творчество» же есть удел, доступный лишь способным вырываться за пределы культуры, а дальше – остается только пройти квалификацию в виде… признания. В окультуренной среде…

Мышление в таком понимании, по-видимому, может задаваться как движение по определению/установлению связей, которые до этого момента в своей совокупности еще не могли иметь статуса значения, лежащего в культуре.

(2) Для схематизации (да и реальной организации) технологии нужны единицы более мощные, чем классическая «позиция». Несмотря на статус «локальной рефлексивной сборки» на себе и в своей специфике всей мощности Д/МД, позиция не может нести полноту развернутого того или иного частичного (в производстве, производственного) процесса, требуемого для регулярного и непрерывного общего технологического процесса. Единица, включенная в технологический процесс, работает не с единственным и единичным материалом/про­дуктом, а со множественным типичным, который необходим не в данный момент, а регулярно, на большом временном промежутке. И работает такая единица хотя и параллельно с другими единицами, но необязательно синхронно.

Пока в качестве таких единиц технологического процесса можно иметь в виду известные аналоги в виде цеха, мастерской, линии, лаборатории… Также, наверное, можно было бы предполагать, что представление о технологии нуждается не столько в теоретических схемах, сколько в специфических оргдеятельностных – возможно, смешанных блочно-позиционных.

(3) Технологизация полной мыследеятельности замыкается единоразово и необратимо свершающимся неделимым трудом. Каждая технологическая сборка есть единичное и окончательное «единство» всех входящих в нее компонент, не предполагающее смены технологического ядра (или «платформы»).

Редакция от 19.07.20

 

Примечания

[1] Пока другое не высказано, по умолчанию будем считать, что внутри технологии вырабатывается некое изделие.

[2] Для понимания здесь упрощаем и не расширяем представление о продукте до сложного «технологического (мега)машинного комплекса», который должен предполагаться в общем случае в расчете на полноценное понятие «конечной» или «употребительской» технологии.

[3] Такое закрепление произведено за счет того, что «образ продукта» (типового!) подведен под универсумальный «язык» системы допусков и посадок.

[4] В авиастроении оснастка для сборки нежестких конструкций играет роль своеобразного «экзоскелета», принимающего на себя непрерывно растущую нагрузку от увеличивающейся массы собираемого изделия и нормативно обеспечивающую заданные чертежами формы/объемы.

[5] Это утверждение справедливо и для таких изделий, как, например, некое жидкое химическое соединение – тогда под «конституцией» будет пониматься неизменяемый его состав. Для таких же «продуктов», каким может оказаться «технологизированное мышление», также будет значимым стабильный «состав продуктного пакета» из операций, их конструкций и способа его употребления.

[6] Специально употребляю здесь это понятие, поскольку нужно будет осмысленно осуществить переход от универсумальности, задаваемой в процессе технологизации схемой МД и всеми методологическими средствами (в широком смысле), к универсальности, нормативно ассоциированной с технологией.

Универсумальность есть по принципу «одно и единственное», она обеспечивает пространство или среду, почему всё прочее она и охватывает. А универсальность – это «одно и то же – во всем». Это то единичное/множественное/одинаковое, заведомо включенное внутрь многого и разного, что подходит для многих, например, работ без особых изменений, как одно и то же, сколько бы экземпляров его ни было произведено. В этом смысле «молоток» – это универсальный инструмент, а «любовь» – это именно то, что охватывает нас ввиду своей универсумальности (мы внутри нее, в ней купаемся).

Универсум – категория, предназначенная для того, чтобы она сама пользовала(!) включенное в нее (поэтому М/Д/МД пользуют людей), а универсалия – для того, чтобы ее саму (т.е. подведенное под нее) можно было использовать (поэтому молотки и проч. инструменты пользуют люди). Подробнее см. здесь, п. 1.3.

Касательно же мышления (что, наверное, вскоре понадобится), то вполне возможно рассматривать некий особый тип мышления в качестве «инструмента», а тогда – и категорировать его как универсальный. Но это не означает тотальный отказ от такого типа мышления, который связан с идеей универсумальности. По-видимому, в этом последнем случае мышление может рассматриваться, например, как историческая сущность.

[7] Имеется в виду НФ «Институт развития им. Г.П. Щедровицкого».

[8] Мое понимание Замысла Божьего см. в: В.А. Проскурнин. К идее развития в контексте СД-СМД методологии, п. 1.6, с. 6.

[9] Идея машины здесь важна потому, что машина удерживает стабильный процесс функционирования.

[10] Этот тезис о форме организации, по-видимому, находится в оппозиции к тезису (часто звучащему и одному из основных) Дмитрия Бахтурина о том, что сборку осуществляет технолог: сборку осуществляет вся машина-технология! Если понять и принять, что материалом технологии могут быть, кроме «натуральных вещей», еще и знаковые образования, то будут сняты тяжеленные гири, не позволяющие подниматься все выше и выше. И ведь давно уже не секрет, что такие «науки» как логика, лингвистика, эпистемология и т.п. – это чистая технологическая инженерия, только исключительно со знаковыми и «образными» системами.

[11] «Управление» и «организацию» будем различать благодаря введенным представлениям А.П. Буряка (ХГТУСА, Харьков) в 1980-х годах: первое связывается с проектированием будущего, второе – с работой по изменению морфологии ситуационной системы. Однако и то, и другое типологически относятся к так называемой оргуправленческой деятельности (ОРУ).

[12] К сожалению, роль понимания совершенно недооценивается практически во всех разработках, особенно выходящих на уровень технологий, обоснованно вызывающих тревогу ввиду своей потенциальной опасности для социальных систем (это и добыча сланцевого газа, это и АЭС, это и финансовые технологии и т.п.). Некоторое продвижение в этом вопросе можно увидеть в: В.А. Проскурнин. К идее развития в контексте СД-СМД методологии. Дополнение 3, с. 31.

[13] По сути, тем самым здесь признается, что речь должна идти о технологизации мыследеятельности в специально определенных границах.

[14] Безусловно, нужно будет специально рассматривать особую «производственную» технологию, которая бы производила большие «конечные» технологии (технологические мегамашинные комплексы) типа целостной системы космических полетов или системы континентального железнодорожного сообщения и т.п.

[15] Идея машины здесь важна еще и потому, что она, в отличие от просто механизма, обеспечивает относительную автономию своего функционирования в системе ее употребления.

[16] В Книге Бытия различаются две разные процедуры – «создание» и «сотворение».

Алфавитный указатель: 

Рубрики: 

Комментарии

Subscribe to Comments for "Заметки к теме  «Технологизация и технология мышления» "